Домашняя библиотека Скаляри

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Домашняя библиотека Скаляри » Стайн Р. Л. » Легенда дремучего леса


Легенда дремучего леса

Сообщений 1 страница 10 из 17

1

Легенда дремучего леса
Цикл: "Ужастики"

Перевод с английского Т. Покидаевой
   
Аннотация
Папа у Джастина – знаменитый писатель. Он много ездит по миру в поисках интересных историй, собирает древние легенды и пишет сказки. Вот и на этот раз он отправился в Брованию и взял с собой сына Джастина и дочь Мариссу. Они решили отыскать таинственную древнюю рукопись под названием "Легенда дремучего леса". Никто не знает, о чём говорится в легенде. Рукопись потерялась пятьсот лет назад. Джастин с Мариссой очень хотели помочь отцу. Но рукопись они не нашли, зато потерялись сами. Заблудились в дремучих лесах Бровании, где обитают странные существа: миллионы писклявых мышей, собака с серебряной шерстью и суровые викинги из далекого прошлого...

   

Создание книги: Константин http://kidsbook.narod.ru/
Программа: ChmBookCreator
Сканирование книги: Kimberly для KIDSBOOK
Исправление ошибок: Kimberly     
Над дизайном работали: Spider, Elfin, Angel

0

2

1

    Джастин Кларк подоткнул края перчаток под рукава своей теплой голубой парки. Потом прикрыл ладонью глаза и огляделся по сторонам.
    — Что-то папы не видно, — сказал он сестре Мариссе. — Ты его видишь?
    — Я вообще ничего не вижу. — Марисса повысила голос, стараясь перекричать рев ветра: — Кругом один лед.
    Собаки в упряжке залаяли и принялись нетерпеливо встряхиваться. Им надоело стоять на месте.
    Джастин прищурился. Взглянул налево, потом направо. Повсюду, куда ни глянь, простирался гладкий, блестящий лед. Он искрился на ярком солнце, отливая серебром.
    Вдалеке лед постепенно темнел и становился ослепительно голубым. А еще дальше — синим. И сливался на горизонте с безоблачным синим небом. Джастин не мог различить, где кончается лед и начинается небо.
    — Мне холодно, — пробормотала Марисса.
    Резкий порыв холодного ветра сбросил капюшон парки с ее рыжих волос. Она быстро вернула его на место.
    Джастин растер рукой нос. Потом приложил руки в меховых перчатках к щекам, стараясь хоть немного согреть закоченевшее лицо.
    Собаки рвались вперед. Джастин изо всех сил вцепился в сани, чтобы удержать их на месте.
    — Что будем делать? — спросила Марисса. Джастин заметил, что у нее дрожит голос.
    Сестра была очень напугана. Очень. Впрочем, и сам Джастин был напуган не меньше. Он встал на полоз саней.
    — Думаю, надо идти. Пока не найдем папу. Марисса покачала головой. Она старалась
    удержать капюшон, вцепившись в него обеими руками.
    — Может, лучше остаться здесь, — предложила она. — Если мы будем стоять на месте, папа быстрей нас найдет.
    Джастин пристально посмотрел на сестру. Как-то она странно выглядела. По-другому. Не так, как всегда. А потом до него дошло: ее веснушки исчезли на холоде!
    — Если мы будем стоять, мы замерзнем, — сказал он. — А если пойдем, то хотя бы согреемся.
    Джастин помог сестре забраться в сани. Ему было двенадцать, и он был всего на год старше Мариссы. Но он был крепким, спортивным мальчиком. А Марисса казалась такой маленькой, такой худенькой...
    Собаки рычали и нетерпеливо скребли лапами лед.
    — Я ненавижу эту Антан... Артанктиду! — всхлипнула Марисса. — Ненавижу! Я ее даже выговорить не могу!
    «Ну, вот, началось, — подумал Джастин. — Когда Марисса начинает ныть, ее уже не остановишь».
    — Все будет в порядке, — быстро проговорил он. — Сейчас мы найдем папу, и все образуется. Это будет замечательное приключение, вот увидишь. Ты еще будешь жалеть, когда все закончится.
    — Я ненавижу приключения! Ни замечательные, никакие! — заявила Марисса. — Еще больше, чем Артанк... Антарктиду! Я до сих пор не могу поверить, что папа привез нас в это ужасное место... а потом потерял!
    Джастин поднял глаза к небу. Солнце уже садилось. Его свет растекался по льду, точно жидкое золото.
    — Мы его скоро найдем, — заверил он. — Не сомневайся. — Джастин надвинул капюшон на лоб. — Пойдем, ладно? А то мы тут закоченеем. — Он щелкнул кнутом и завопил, подгоняя собак: — Пошли! Пошли!
    Все шесть псов, как по команде, пригнули головы и рванулись вперед. Сани дернулись и сдвинулись с места.
    — Ой! — испуганно вскрикнул Джастин. Он понял, что падает.
    Рука в меховой перчатке соскользнула с ручки саней. Он попытался схватиться за сани... Но промахнулся. И грохнулся спиной на лед.
    Это было ужасно больно.
    Джастин лежал, беспомощно перебирая ногами и руками, точно жук, который упал на спину и не может перевернуться.
    Наконец ему удалось сесть. Он моргнул. В лучах заходящего солнца искрился и слепил глаза лед. Джастин с трудом разглядел сани. Они были уже далеко.
    — Джастин... я не могу остановить собак! — За шумом ветра он едва расслышал отчаянный крик Мариссы.
    — Марисса! — завопил Джастин.
    — Я не могу их остановить! Помоги мне! Помоги!

2

    Джастин вскочил на ноги и бросился вслед за санями.
    И снова упал, на сей раз на живот.
    Разве можно бегать в этих дурацких снегоступах?! Все равно что передвигаться на теннисных ракетках, привязанных к ботинкам!
    Но выбора у него не было. Джастин поднялся и опять побежал вперед.
    Во что бы то ни стало надо догнать сани! Он не может оставить Мариссу одну посреди бесконечного льда и стужи.
    — Держись! — кричал он, задыхаясь. — Марисса, держись! Я иду!
    Ветер дул прямо в лицо. Джастин пригнул голову. Снегоступы скользили по снегу, запорошившему гладкий лед. Шаг. Еще один. И еще.
    Джастин вгляделся в даль. Сани казались крошечным черным пятнышком посреди бескрайней равнины. Совсем-совсем крошечным.
    — Марисса... — выдохнул он. — Останови сани! Натяни ремень! Тяни на себя!
    Джастин понимал, что Марисса его не слышит.
    Сердце бешено стучало в груди. В боку закололо. Ноги подкашивались. Казалось, что снегоступы весят по тонне каждый.
    Но он продолжал бежать. Он даже не сбавил скорость.
    Когда Джастин в очередной раз взглянул вперед, сани стали гораздо ближе. Гораздо.
    — Эй! — крикнул он.
    Пар от его дыхания белым облачком вырвался изо рта.
    «Похоже, я догоняю их», — сказал он себе.
    Он действительно приближался к саням.
    Он уже различал Мариссу. Одной рукой она держалась за сани. А свободной рукой махала ему.
    — Молодец, что сумела их остановить! — выдохнул Джастин, тяжело опираясь о сани.
    Ее голубые глаза округлились от страха. Губы дрожали.
    — Это не я, — тихо проговорила она.
    — А кто же?
    — Они сами остановились, — объяснила Марисса. — Собаки вдруг замерли на месте. Все разом. Мне страшно, Джастин. Ты только взгляни на них.
    Джастин посмотрел на собак. Все шесть псов стояли, низко опустив головы. Они жалобно поскуливали и дрожали. И жались друг к другу.
    — Что-то их напугало, — пробормотал Джастин.
    Ему стало страшно. По-настоящему страшно.
    — Внезапно остановились как вкопанные, — растерянно повторила Марисса. — Сбились в кучу и скулят. Собаки не сдвинутся с места. Что будем делать?
    Джастин молчал. Он не знал, что сказать. Он уже не смотрел на испуганных псов. Он смотрел вдаль.
    Смотрел, замерев от восторга.
    Такого он в жизни не видел.
    Такое бывает лишь в сказках.
    Синее озеро. Круглое, словно кто-то аккуратно вырезал в толще льда ровный круг. Синее-синее озеро, в котором отражалось синее-синее небо.
    — Ничего себе! — выдохнула Марисса — она тоже увидела озеро.
    В самом центре озера возвышалась над водой сверкающая глыба льда. А на ней сидел огромный зверь. Чуть склонив голову, он внимательно разглядывал Джастина с Мариссой.
    Морской лев.
    Синий морской лев!
    — Это же тот самый! Синий морской лев, которого ищет папа! — воскликнул Джастин.
    Они с Мариссой не сводили глаз с удивительного существа, не в силах поверить в свою удачу.
    — Синий морской лев. Единственный — прошептала Марисса. — Лев из старинной легенды. Уже давно никто не верит, что вообще существует.
    «А где же папа? — думал Джастин. — Как он мог пропустить такое?! Ведь он специально приехал в Антарктиду, чтобы разыскать это сказочное существо. А теперь потерялся... Куда же он пропал? А синий морской лев — вот он. Пожалуйста. Смотри — не хочу. Какая досада, что папы здесь нет».
    — Как ты думаешь, сможем мы подойти поближе, — спросила Марисса, — к самому краю воды? Я хочу получше его рассмотреть.
    Джастин замялся.
    — Папа говорил, что это странное существо, — нерешительно протянул он. — Что оно обладает какими-то непонятными магическими способностями. Может быть, лучше не приближаться к нему?
    — Но мне хочется рассмотреть его получше, — повторила Марисса.
    Она уже собралась спрыгнуть с саней, как вдруг застыла на месте.
    Раздался ужасный грохот.
    Сначала глухой и раскатистый, он становился все громче и громче.
    — Что это? — испуганно прошептала Марисса.
    — Может быть, это ревет морской лев? — предположил Джастин. Нет, не похоже.
    Грохот повторился. На этот раз совсем близко.
    Как будто гром грохотал...
    Но не в небе, а под ногами.
    А потом послышался страшный треск. Джастин глянул вниз и увидел, что лед раскалывается.
    Испуганно вскрикнув, он в мгновение ока оказался в санях.
    — Что происходит? — закричала Марисса, прижавшись к брату.
    Внизу опять затрещало.
    Сани покачнулись и начали валиться набок.
    Вокруг стоял оглушительный треск ломающегося льда.
    Лед пошел трещинами. Впечатление было такое, как будто раскололась сама земля.
    Синий морской лев спокойно сидел на своей сверкающей глыбе посреди синего озера и безмятежно смотрел на испуганных до полусмерти ребят.
    Треск усилился.
    Собаки скулили не переставая.
    Сани здорово тряхнуло. Джастин изо всех сил вцепился в ручку и поглядел вниз.

0

3

Льдина, на которой стояли сани, отломилась от ледяного поля. Лед ломался повсюду. Как будто озеро вскрылось и вода хлынула наверх.
    Только теперь Джастин сообразил, что это никакое не озеро. Под ними был океан, скованный ледяным панцирем.
    — Нас уносит! — закричала Марисса.
    Вой собак заглушал треск льда. Вокруг саней плескалась вода. Она поднималась все е и выше. Сильное течение увлекало льдину вперед — в открытый океан.
    Большого труда стоило детям удержаться в раскачивающихся санях.
    Синий морской лев растворился в синей дали. А они уплывали в неизвестность.
    В ледяной океан.

3

    — А что было дальше, пап? — спросил я.
    — Ну, пожалуйста, расскажи, что случилось потом, — умоляюще протянула Марисса. — Как ты можешь бросить нас с Джастином на дрейфующей льдине посреди океана? Ты должен закончить историю.
    Я подтянул край спальника к самому подбородку. Костер снаружи уже догорал. Вокруг стояла такая тишина, что, лежа в палатке, я слышал жужжание насекомых.
    Через откинутый полог я выглянул наружу. В лесу было темно. Так темно, что я даже не различал деревьев, виднелась только узкая полоска бурого неба. Луны не было. Ни луны, ни одной звезды.
    Зато в палатке горела керосиновая лампа. От ее желтого и мягкого света становилось уютно. Но она совсем не давала тепла.
    Папа застегнул верхнюю пуговицу на вороте свитера. Когда мы забрались в палатку после ужина у костра, нам было жарко. Но сейчас палатка отсырела от росы, и внутри стало заметно прохладней.
    — На сегодня всё, — заявил папа, почесывая бороду.
    — Но нам интересно, что было дальше, — не отставала Марисса. — Пожалуйста, папа, закончи историю.
    — Да, — поддержал я сестру, — чем все закончилось? Нас с Мариссой унесло в море. А как мы спаслись? Вероятно, ты пришел нам на помощь?
    Папа пожал плечами. В своем пушистом коричневом свитере он был похож на лохматого медведя.
    — Не знаю, — сказал он с хитрой улыбкой. — Конец истории я еще не придумал.
    Он вздохнул, грузно склонился над своим спальным мешком и принялся его разворачивать. Папа у нас большой. Просто огромный. И живот у него большой. Поэтому ему трудно наклоняться.
    — Может, сегодня ночью мне приснится продолжение этой истории, — сказал он. — Со счастливым концом.
    Мы с Мариссой чуть не лопнули от досады. Мы ненавидим, когда папа останавливается на середине. На самом-самом интересном. Он всегда прерывает рассказ в том месте, когда нам угрожает страшная опасность. А продолжения приходится ждать иногда по нескольку дней. И все эти дни мы мучаемся: удалось нам спастись или нет?
    Папа сел на пол палатки. Громко кряхтя, стянул с себя сапоги и полез в спальный мешок. Это далось ему не без труда. Обычные спальники не рассчитаны на таких больших пап.
    — Спокойной ночи. — Марисса зевнула. — Я что-то устала.
    Я тоже устал. Сегодня мы весь день шли по лесу. С самого раннего утра. Пробирались сквозь густые заросли и завалы камней.
    — Джастин, сделай одолжение, — папа указал пальцем на керосиновую лампу, — потуши
    свет.
    Я потянулся к лампе.
    Но рука у меня дрогнула, и лампа упала.
    Пламя охватило палатку в считанные секунды.

4

    Я завопил дурным голосом, силясь выбраться из спальника.
    Папа вскочил первым. В жизни не видел, чтобы он так проворно и быстро двигался. Обычно папа у нас медлительный.
    Он подхватил кусок брезента с пола палатки и сбил им пламя со стены.
    — Папа... прости меня, — выдавил я.
    Мне наконец удалось справиться со спальным мешком.
    К счастью, пожар был совсем не таким страшным, как мне показалось с перепугу. Загорелась только одна стена. Должен признаться, у меня излишне богатое воображение. Я сразу представил себе вселенский пожар.
    Наверное, я унаследовал это от папы. Иногда мне удается обуздать свою разыгравшуюся фантазию. Но порой я такого навоображаю, что самому жутко становится.
    Неожиданно я ощутил, что меня трясет, как в ознобе.
    — Простите меня, — промямлил я.
    — Мы чуть не сгорели! — закричала Марисса. Ее тоже била мелкая дрожь. — Джастин такой неуклюжий!
    Я и не заметил, когда она успела выбраться из спальника и подскочить к выходу из палатки.
    Папа покачал головой.
    — Ничего страшного. Только дырочку небольшую прожгло, и все. Сейчас я ее залеплю. — Он прикрыл дырку куском брезента.
    — Быстро, зараза, горит, — пробормотал я. Папа что-то проворчал себе под нос, но
    вслух ничего не сказал.
    — Не представляю, как бы мы ночевали в лесу под открытым небом, если бы палатка сгорела, — недовольно буркнула Марисса. — И особенно в этой кошмарной стране.
    — Все обошлось, — мягко проговорил папа. — Однако скажу вам, ребята, я очень вами недоволен, — добавил он мрачно.
    — В смысле? — не понял я.
    — Помощи от вас никакой. — Папа укоризненно покачал головой.
    — Да что я-то сделала?! — надулась Марисса. — Я не пыталась поджечь палатку.
    — Утром ты забрела в чашу и заблудилась, — напомнил папа.
    — Мне показалось, я видела страшного зверя, — поспешила оправдаться Марисса.
    — Наверное, белку, — поддразнил я сестру. — Или ее тень.
    — Джастин, отвянь, — разъярилась Марисса.
    — А вечером вы не пошли собирать дрова для костра, — продолжал обличать нас папа.
    Я начал оправдываться:
    — Мы устали.
    — И мы не знаем, где их искать, — добавила Марисса.
    — Это в лесу-то?! — воскликнул папа, разведя руками. — Вы не знаете, где искать в лесу хворост?!
    Кажется, папа распсиховался не на шутку.
    «Хотя, наверное, он прав», — уныло подумал я. От нас с Мариссой действительно мало проку. А ведь нам хорошо известно, как важна для папы эта экспедиция. И то, что он взял нас с собой... это было по-настоящему здорово.
    Наш папа — Ричард Кларк. Вы наверняка его знаете. Он знаменитый писатель. Он собирает древние легенды и пересказывает их в своих книгах.
    Папа путешествует по всему миру, разыскивая забытые легенды и сказки. Самые разные. У него уже вышло десять толстых книжек. А еще он ездит по стране и рассказывает свои истории в школах и колледжах.
    Конечно, за годы странствий он повидал столько всего интересного! Но эта поездка была необычной. Папа взял нас с Мариссой в Европу, в крошечную страну Брованию, и повел в этот Дремучий лес потому... Потому что искал одну вещь. Совершенно особенную вещь.
    Сначала он нам ничего не сказал. Хотел сделать сюрприз. Мы узнали обо всем только сегодня утром, когда вошли в лес.
    — Мы приехали в Брованию не просто так.
    Знаете, куда мы идем? На поиски «Легенды Дремучего леса», — торжественно объявил нам папа. Он вытащил из бороды громадного черного жука и осторожно опустил его на траву. — «Легенда Дремучего леса» — это старинная рукопись. Очень древняя. Говорят, что она лежит в серебряном сундучке. Рукопись потерялась пятьсот лет назад.
    — Ничего себе! — присвистнула Марисса.
    Мы с папой шли впереди, а она плелась следом. То и дело Марисса отставала, рассматривая какую-нибудь букашку или красивый цветочек. Нам приходилось постоянно останавливаться и ждать, пока она нас догонит.
    — А о чем эта легенда? — спросил я.
    Папа поправил рюкзак за спиной.
    — Никто не знает. Ведь рукопись затерялась.
    Нам снова пришлось остановиться — дорогу перегораживали густые заросли кустарника. Папа достал топорик и прорубил узкий проход между деревьями.
    Ветки деревьев сплетались у нас над головой. Они были такими густыми, что сквозь них едва проникал свет солнца. В лесу было темно, как ночью. Хотя стояло раннее утро.
    — Если нам удастся найти «Легенду Дремучего леса» — это будет большое везение, — сказал папа. — Вся наша жизнь переменится.
    — Как переменится? — спросил я. Папа вдруг посерьезнел.
    — Эта древняя рукопись — настоящее сокровище, — пояснил он. — Ученые во всем мире
    хотят узнать, о чем в ней говорится. Все хотят ее прочитать. Потому что никто не знает, кем она написана и какую тайну скрывает.
    Я думал об этом весь день. А что, если именно я найду эту рукопись?!
    Вдруг случится, что я посмотрю под ноги и увижу серебряный сундучок! Скажем, в расщелине между двумя валунами. Или в земле. Он будет лежать под деревом, заваленный опавшими листьями. И только один уголок будет виден.
    Вот было бы здорово!
    Я представлял себе, как обрадуется папа. А я стану богатым и знаменитым. Я стану героем. Настоящим героем.
    Знали бы вы, какие картины я уже рисовал в своем воображении!
    Однако пока что герой из меня не получался. Куда там! Из-за моей оплошности чуть не сгорела палатка.
    И папа уже недоволен, что мы с Мариссой совершенно ему не помогаем. И это в первый же день!
    Я мысленно дал себе слово, что отныне всегда буду ему помогать. И у него больше не будет причин жаловаться на меня. Я свернулся калачиком в спальном мешке, стараясь согреться.
    Папа уже заснул. Слышно было, как он тихонько похрапывает. Что касается сна, тут папе нет равных. Он умеет засыпать мгновенно, стоит ему лишь опустить голову на подушку. И обычно спит так крепко, что разбудить его невозможно. Хоть из пушек пали.
    Мы с Мариссой совсем не такие, как папа. Заснуть для нас — задача не из легких. Да и просыпаемся мы от малейшего шума.
    В общем, как вы уже поняли, мне не спалось. Я лежал на спине, уставившись в темный потолок палатки. Я честно пытался заснуть. Старался вообще ни о чем не думать.
    Я уговаривал себя заснуть...
    И почти уже задремал, как вдруг снаружи раздался вой.
    Жуткий звериный вой.
    Свирепый. Зловещий.
    Так близко к палатке!
    Совсем-совсем рядом.
    Я мигом сел. Сон как рукой сняло.
    Снаружи выл зверь.
    Не какое-то сказочное существо.
    Настоящий, всамделишный зверь.

0

4

Студеный воздух холодил мои разгоряченные щеки. Все тело покрылось противным, липким потом.
    Я напряженно прислушивался.
    Около палатки кто-то сопел. Потом приглушенно зарычал. Я услышал, как шуршат листья под тяжелыми лапами.
    Сердце бешено колотилось в груди. Я расстегнул спальник и стал потихонечку из него выбираться.
    Мимо меня кто-то шагнул к выходу из палатки.
    — Ой! — вырвалось у меня. — Папа?
    Но это был не он. Папа продолжал похрапывать у себя в углу.
    Ну да! Папа разве проснется от какого-то звериного воя!
    — Марисса... — прошептал я.
    — Тсс... — Она приложила палец к губам. — Я тоже слышала... там, снаружи. Я подошел к сестре и встал рядом. Мы стояли у самого выхода из палатки.
    — Это какой-то зверь, — прошептала Марисса.
    — Может быть, это оборотень? — спросил я.
    Я же говорил, с воображением у меня все в порядке.
    Хотя с другой стороны... Не зря ведь говорят, что в дремучих лесах Европы водятся волки-оборотни. Во всяком случае, насколько я помню, действие всех фильмов ужасов про всякую нечисть происходит именно в Европе. В дремучем лесу типа этого.
    Снаружи снова раздался приглушенный вой.
    И рычание.
    Я откинул полог палатки. Внутрь ворвался холодный воздух.
    Налетел порыв ветра. Я был в одной пижаме, и меня стала бить дрожь.
    Я выглянул наружу. Над поляной клубила густой туман. В бледном свете появившейся луны все вокруг казалось призрачно-серебристым.
    — Что там? — спросила Марисса. — Ты его видишь?
    Я вообще ничего не видел. Только клочья серебристого тумана.
    — Давай заходи, — прошептала Марисса. — Чего ты там застрял?
    Снова послышался какой-то шорох. Совсем рядом кто-то тихо сопел.
    — Да не стой ты там, — повторила Марисса.
    — Погоди, — прошептал я.
    Мне хотелось разглядеть, кто это броди около нашей палатки.
    Холод пронимал до костей. К тому же в лес было сыро.
    Клочья тумана как будто тянулись ко мне. Я шагнул из палатки. Под босыми ногами земля казалась просто ледяной.
    Я задержал дыхание и сделал еще один шаг.
    И тут я его увидел. Зверя, который выл.
    Это была собака. Большая собака. Огромная. Похожая на овчарку, только очень лохматая. С длинной, ослепительно белой шерстью, которая отливала серебром в призрачном свете луны. Собака ходила по краю поляны и что-то вынюхивала.
    Потом она подняла голову и посмотрела прямо на меня.
    И дружелюбно завиляла хвостом.
    Я обожаю собак.
    Я всегда их любил. Сколько себя помню.
    Я протянул руки вперед и пошел к собаке. Мне ужасно хотелось ее погладить.
    — Нет! Не надо! — закричала Марисса.

6

    Но поздно.
    Я уже стоял на коленях и гладил пса по спине. Шерсть у него была мягкая и шелковистая. И очень густая. В ней запутались листья и тонкие веточки.
    Пес приветливо вилял хвостом. Я погладил его по голове. Он поднял глаза.
    — Ого! — вырвалось у меня.
    Один глаз у него был карим, другой — голубым.
    — Может быть, это волк! — крикнула мне Марисса.
    Я обернулся. Она тоже вышла наружу, но стояла у самой палатки, не решаясь отойти от нее ни на шаг. Чтобы в случае чего сразу же нырнуть обратно.
    — Никакой это не волк. Обычная собака. — Я еще раз внимательно поглядел на пса. — Во всяком случае, так мне кажется. Смотри, какой он дружелюбный, волков таких не бывает.
    Я почесал его за ухом. Потом погладил густую шерсть у него на груди, выбирая из нее травинки и веточки.
    Пес всё вилял хвостом. Кажется, он был доволен.
    — Тогда что он здесь делает? — нахмурилась Марисса. — А если он дикий? Джастин, а вдруг он злой?
    Пес лизнул мне руку.
    — Мне кажется, он совсем не злой, — сказал я.
    — А может, он тут не один. Может, их целая стая. — Марисса наконец отошла от палатки и сделала шаг по направлению ко мне. — Может быть, здесь полно диких собак. Может быть, их здесь целая сотня. А этот пришел на разведку.
    Я поднялся на ноги и огляделся. В клубящемся тумане чернели стволы деревьев, окружавших поляну. Бледный свет луны сочился сквозь синее марево.
    Я напряженно прислушался.
    Тишина.
    — По-моему, он тут один, — сообщил я сестре.
    Марисса недоверчиво покосилась на пса.
    — Помнишь папину сказку про собаку-призрака? — спросила она. — Помнишь? Про собаку, которая по ночам приходила к чьему-нибудь дому. Такая маленькая собачка. Вся пушистая и безобидная на вид. Она поднимала мордочку к луне и лаяла. Так странно лаяла, будто смеялась. Она была очень милая и симпатичная. Люди, жившие в доме, всегда выходили на улицу, чтобы ее приласкать, эту собачку. И как только они выходили, она поднимала пронзительный вой. Звала своих друзей. Псов-призраков. Они были злыми и безобразными. Собаки обступали людей со всех сторон и начинали кружиться, кружиться... А потом набрасывались на своих жертв и разрывали их на куски. А маленькая, миленькая собачка смотрела на это и лаяла, словно смеялась. Помнишь сказку?
    — Нет, не помню, — признался я. — Сдается мне, это не папина сказка. Какая-то она глупая. Думаю, ты сама ее сочинила.
    Марисса считает, что она придумывает истории не хуже папы. Но это она так считает. А по-моему, у нее получается полный бред и чепуха.
    Где это видано, чтобы собака смеялась?
    Марисса подошла поближе. Я весь дрожал. В лесу действительно было холодно. И сыро. А я был в одной пижаме и босиком.
    — Если пес дикий, он может и укусить, — предупредила Марисса.
    — А по-моему, он добрый и вовсе не дикий, — упрямо повторил я и снова погладил пса по голове.
    Когда моя рука скользнула по его шее, я ощутил что-то твердое.
    Сначала я подумал, что это еще одна веточка запуталась в его густой белой шерсти. И собрался было убрать ее...
    Но оказалось, что это не веточка, а ошейник. Толстый кожаный ошейник.
    — Он точно не дикий, — сказал я сестре. — У него ошейник. Значит, он чей-то.
    — Должно быть, он убежал и потерялся. — Марисса, совсем осмелев, опустилась на колени рядом с псом. — Наверно, хозяин ищет его по всему лесу.
    — Может быть, — согласился я и легонько потянул за ошейник.
    Пес повернул голову и лизнул мне руку.
    — Там есть какой-нибудь жетон с адресом? — поинтересовалась Марисса.
    — Сейчас гляну, — отозвался я. — Вроде бы нет... Ух ты! За ошейник что-то заткнуто.
    Я вытащил из-под ошейника сложенный листок бумаги.
    Я развернул его. На листке было что-то написано, но в бледном свете луны разобрать буквы оказалось делом нелегким.
    — Записка какая-то, — сообщил я сестре.
    — Может быть, там есть адрес или телефон хозяина, — предположила она.
    Я поднес бумажку к самым глазам.
    — Ну? Что там написано? — нетерпеливо спросила Марисса.
    Я прочел записку про себя... и задохнулся от изумления.
    — Джастин, что там написано? — повторила сестра.

7

    Марисса попыталась выхватить у меня записку. Но я ей не дал.
    — Я тебе сам прочитаю. Записка совсем коротенькая. Вот слушай. «Я знаю, зачем вы сюда пришли. Идите за Серебряным псом».
    — За Серебряным псом? — переспросила Марисса, глядя на пришельца. — Серебряный пес? Собака навострила уши.
    — Она знает свое имя, — сказал я и еще раз пробежал глазами записку.
    А вдруг я что-нибудь пропустил? Но нет. Больше там не было ни слова. Ни подписи... ничего.
    Марисса все-таки забрала у меня записку.
    — «Я знаю, зачем вы сюда пришли», — прочитала она.
    Я поежился. Вокруг нас клубился туман. Кажется, он стал гуще.
    — Думаю, надо показать ее папе, — сказал я.
    Марисса согласно кивнула. Мы быстрым шагом вернулись к палатке. Я оглянулся, чтобы удостовериться, что пес остался на месте. Он действительно не собирался никуда уходить. Он лишь перебрался поближе к высокой траве и что-то там вынюхивал.
    — Быстрее, — шепнул я Мариссе.
    Папа лежал на спине и тихонько посвистывал во сне.
    Я встал на колени и наклонился над ним.
    — Папа! Папа!
    Он даже не шелохнулся.
    — Папа, проснись! Есть важное дело! Папа!
    Мы с Мариссой кричали ему прямо в ухо. Но он нас не слышал. Так крепко он спал.

0

5

— Потяни его за бороду, — предложила Марисса. — Иногда это помогает.
    Я потянул папу за бороду.
    Бесполезно. Он продолжал храпеть.
    Я опять наклонился над ним и гаркнул ему прямо в ухо:
    — Папа!
    Я попытался потрясти его за плечо, но не сумел как следует взяться за него через толстый спальник.
    — Папа, проснись. Ну пожалуйста! — — умоляла Марисса.
    Он застонал во сне.
    — Просыпается! — завопил я.
    Но я рано радовался. Папа лишь перевернулся на бок.
    Он спал как убитый.
    Я обернулся и увидел, что Марисса, выглянув из палатки, что разглядывает в темноте.
    — Пес уже бродит среди деревьев, — сообщила она. — Что будем делать?
    — Одевайся, — решительно скомандовал я. — Быстрее!
    Мы в мгновение ока натянули на себя джинсы и свитера. Я сунул ноги в ботинки и обнаружил, что шнурки перепутались. Только этого не хватало! Когда спешишь, у тебя обязательно запутаются шнурки. По закону вредности. Когда я кое-как справился со шнурками, Марисса уже давно была на улице.
    — А где Серебряный пес? — спросил я, подбегая к ней.
    Она указала куда-то в туман. Я почти ничего не видел. Луну затянули тучи. Туман вроде бы стал еще гуще.
    Наконец я все-таки разглядел пса.
    На самом краю поляны, среди темных деревьев.
    — Смотри, он уходит, — выдохнул я. — Надо поспешить за ним.
    Я решительно шагнул вперед.
    Но Марисса не тронулась с места.
    — Без папы нельзя, — заявила она.
    — Но ведь кто-то пытается нам помочь! — воскликнул я. — Кто-то знает, где найти рукопись. И пес послан, чтобы привести нас к заветному месту...
    — А ты уверен, что это не ловушка? — перебила меня Марисса. — Может быть, этот кто-то и не думал нам помогать, а вовсе даже наоборот.
    Я напряженно вглядывался в туман. Пес быстро удалялся. Я уже едва различал его в темноте.
    — А помнишь папину сказку про злого лесного духа? — спросила Марисса. — Он разбросал по лесу пряники и конфеты. Сделал такую дорожку из сладостей. А когда детишки пошли по этой дорожке, она завела их в бездонную яму. И они падали, падали... успели состариться, пока падали. И так и умерли. Помнишь?
    — Марисса, пожалуйста... — взмолился я. — Хватит рассказывать сказки. Видишь, Серебряный пес уходит!
    Марисса колебалась.
    — Папа очень рассердится, если мы уйдем в лес одни. Тем более ночью. Ты и сам прекрасно знаешь, что нам не поздоровится.
    — А что, если мы найдем эту легенду? — спросил я. — Тогда он точно не рассердится. Наоборот, еще как обрадуется!
    — Нет, мы никуда не пойдем. — Марисса упрямо тряхнула головой и сложила руки на груди. — Тебе ясно, Джастин?
    Я тяжело вздохнул.
    — Ну, хорошо, хорошо, — тихо проговорил я. — Ты права. Пусть этот пес идет себе куда хочет. А мы пойдем спать.
    Я положил руку сестре на плечо и повел ее обратно к палатке.

8

    — Ты что, с дуба рухнул? — Марисса дернула плечом, сбрасывая мою руку. — Пса отпускать нельзя! А вдруг он приведет нас прямо туда, где спрятана рукопись?
    Она схватила меня за руку и потянула за собой через поляну.
    Мне едва удалось сдержать улыбку. Все-таки я добился своего! Я давно уже понял, как заставить Мариссу сделать то, чего мне хочется. Надо просто сказать ей: «Не будем этого делать».
    Марисса всегда со мной спорит. Всегда.
    Чего бы я ни предложил, она все делает наоборот.
    Поэтому мне не трудно добиться, чтобы было по-моему.
    — Папа сказал, что от нас никакой помощи, — пробормотала сестра. — Даже дров мы набрать не смогли. А если мы и вправду найдем эту рукопись с легендой! Это и будет наша помощь. Да еще какая помощь!
    — Угу, — пробурчал я, пряча улыбку.
    Я представил, как мы с Мариссой вручаем папе серебряный сундучок с рукописью. Воображаю, как он удивится. И как обрадуется.
    А потом нас покажут по телевизору. Всех троих: меня, Мариссу и папу. И я расскажу всей стране о том, как мы с сестрой отыскали древнюю рукопись. Причем без папиной помощи! На краю поляны я остановился и огляделся.
    — Знаешь, — сказал я Мариссе, — есть одна сложность.
    — Какая? — удивилась сестра.
    — Где пес?
    — Действительно, где он? — Она растерянно повернулась ко мне.
    До рези в глазах мы вглядывались в ночную мглу.
    Пес словно сквозь землю провалился.
    Исчез.

9

    Среди темных деревьев стоял непроницаемый туман. Луна все еще пряталась за тучами.
    Мы с Мариссой силились разглядеть в темноте нашего проводника, напряженно прислушивались к малейшему шороху.
    Я вздохнул. Я был ужасно расстроен.
    — Кажется, наше удивительное приключение закончилось, не успев толком начаться, — разочарованно пробормотал я.
    Но оказалось, что я поторопился с выводом.
    Из леса донесся громкий лай.
    Так неожиданно, что мы с Мариссой даже подскочили от испуга.
    — Эй, ты где? — крикнул я.
    Серебряный пес снова залаял. Он никуда не убежал.
    Пес звал нас за собой.
    Мы вошли в чащу леса, ориентируясь по звуку.
    Здесь, под деревьями, было еще темнее.
    — Давай не теряться, — пробормотала Марисса, схватив меня за руку. — Здесь так темно... Я вообще ничего не вижу.
    — Надо было фонарик взять, — сказал я. — Но мы так торопились, что совершенно вылетело из головы...
    Впереди громко хрустнула ветка. Я испуганно замолчал. Раздался шорох опавших листьев. Определенно кто-то пробирался по лесу.
    — Серебряный пес там! — Я потащил Мариссу в ту сторону, откуда доносились звуки.
    Пса по-прежнему не было видно. Но я слышал, как шуршат листья под его огромными лапами.
    Пес повернул налево, куда уводила узкая тропинка между стволами деревьев. Земля под ногами становилась все тверже. Местами тропинка пролегала по густым зарослям кустарника. Нам с Мариссой приходилось закрывать лицо руками, чтобы ненароком не выколоть в темноте глаз.
    — Ой! — вырвалось у меня, когда острая колючка впилась мне в руку.
    — Куда он нас ведет? — Голос Мариссы звенел от страха, хотя она и пыталась казаться спокойной.
    — Пес ведет нас к тому человеку, который хочет нам помочь, — рассудительно проговорил я. — Который сделает нас богатыми и знаменитыми. Ай!
    Еще одна колючка вонзилась мне в руку.
    Я очень надеялся, что так оно и есть. Что эта записка — не чья-то дурацкая шутка и не коварный умысел, что Серебряный пес приведет нас именно туда, где нам действительно помогут.
    Звуки шагов впереди сделались громче. Вокруг было так темно, что я даже не видел тропинки. Я с трудом различал ладонь своей вытянутой руки!
    Мы еще долго продирались сквозь заросли, прикрывая руками лицо. Казалось, этим колючкам нет ни конца ни края. Когда же мы насилу выбрались из кустарника, на нашем пути встала стена высоченной осоки.
    — Он пошел быстрее, — заметила Марисса. Судя по звуку шагов, Серебряный пес прибавил скорость.
    Мы с Мариссой тоже зашагали быстрее, чтобы не отстать. Мне показалось, что пес устал. Во всяком случае, я явственно различал его тяжелое дыхание.
    Низко-низко над головой раздался шум хлопающих крыльев.
    Прямо на нас с сестрой неслись какие-то темные силуэты.
    Я невольно пригнулся.
    — Это были птицы? — Марисса тяжело сглотнула и добавила дрогнувшим голосом: — Или летучие мыши?
    Шум крыльев уже затихал вдалеке.
    Неприятный звук, жуткий.
    Их было так много, этих непонятных летучих созданий... Целая стая!
    — Птицы, — уверил я сестру. — Наверняка птицы.
    — А чего это птицы летают ночью? — спросила Марисса.
    Я не знал, что ей ответить. И стал напряженно прислушиваться, стараясь уловить звук шагов Серебряного пса. Похоже, пес сбавил темп. Тропинка постепенно расширялась. Миновав осоку, мы оказались на большой поляне. Луна как раз выглянула из-за туч. Роса на темной траве заискрилась, как россыпь бриллиантов.
    Я поднял глаза... и задохнулся от ужаса.
    Марисса тихо ойкнула и схватила меня за руку.
    — О нет! — вырвалось у меня.
    Я в смятении таращился на животное, застывшее на другом конце поляны.
    Это был не Серебряный пес.
    Это был олень. Бурый с черными пятнами. С громадными ветвистыми рогами, которые поблескивали в серебристом свете луны.
    Выходит, мы шли не за тем животным.
    И вернуться назад мы уже не могли.

0

6

Мы заблудились.
    Ночью. В Дремучем лесу. Одни.

10

    Олень совсем нас не боялся. Он спокойно разглядывал нас огромными черными глазищами. А потом отвернулся и зашагал в лес.
    Я растерянно смотрел ему вслед.
    И только когда олень скрылся из вида, я признался сестре:
    — Мы ошиблись. Мне казалось, что нас ведет Серебряный пес. Я даже не сомневался...
    — Главное — не паниковать, — прошептала Марисса, прижимаясь ко мне.
    Неожиданно налетел ветер. Зашуршала трава. Из темноты у нас за спиной донесся чей-то приглушенный долгий стон. Я изо всех сил старался его не замечать.
    — А мы и не будем паниковать, — заявил я.
    Но честно сказать, это я храбрился. Мне было ужасно страшно. Ноги подкашивались. Во рту пересохло.
    — Надо вернуться назад, — предложила Марисса. — Мы не могли далеко уйти. Вернемся обратно к палатке. — Она огляделась по сторонам. — Ты помнишь, откуда мы пришли?
    Я осмотрелся.
    — Оттуда... — Я ткнул пальцем в темноту. — Нет. Кажется, вон оттуда. Или оттуда?
    Твердой уверенности у меня не было.
    У меня не было вообще никакой уверенности.
    — Может, все-таки запаникуем? По-моему, самое время. — Я еще пытался шутить.
    — И чего нам взбрело в голову посреди ночи тащиться в лес?! — со слезами в голосе воскликнула Марисса. — Глупо получилось... по-идиотски.
    — Мы же думали, что помогаем папе, — напомнил я.
    — А теперь мы, может, вообще никогда его больше не увидим! — запричитала сестра.
    Я лихорадочно соображал, что бы такое сказать, чтобы ее успокоить. Но ничего умного не придумал. Да и вряд ли бы я сейчас сумел выдавить из себя хоть слово. В горле стоял комок.
    — Этот лес тянется бесконечно, — продолжала Марисса, вот-вот готовая разрыдаться. — Похоже на то, что вся страна — это один сплошной лес. Можно бродить тут до скончания века и все равно никого не встретить. Никого, кто бы смог нам помочь. И наверняка здесь полно медведей. А что, если нас здесь съедят?
    — Какие еще медведи! — взвыл я. — Нету здесь никаких медведей. Наверное...
    Я невольно поежился. Папа рассказывал нам столько сказок о детишках, которые заблудились в лесу и которых сожрали медведи. Мне кажется, это был самый любимый папин сюжет. Если в его сказках дети забредали в лес, все заканчивалось плачевно. Только медведь оставался доволен.
    Почему-то папе такой поворот событий ужасно нравился.
    А мне, честно сказать, не очень.
    Высокая трава зловеще колыхалась под ветром. Издалека вновь донесся шум хлопающих крыльев.
    И еще какой-то звук.
    Собачий лай.
    Или мне померещилось?
    Я прислушался. Вот опять... Ну конечно!
    Я обернулся к сестре. Она сияла от счастья.
    Значит, она тоже слышала.
    — Это Серебряный пес! — радостно завопила она. — Он нас зовет!
    Да. Где-то вдали лаял Серебряный пес. И он явно звал нас.
    — Пойдем быстрее.
    Мы сорвались с места и побежали на звук.
    Мы бежали, не разбирая дороги. В кромешной темноте. Мимо огромных деревьев. Сквозь заросли кустарника. Перепрыгивая через поваленные стволы. Туда, откуда доносился лай.
    Мы бежали.
    Бежали...
    А потом земля вдруг ушла у нас из-под ног.
    Я даже не сразу понял, что произошло.
    Вот мы бежим, а вот уже падаем вниз... в какую-то яму.
    — Нет! — испуганно завопил я. — Только не в бездонную яму!

11

    Я приземлился на четвереньки, больно ударившись о землю ладонями и коленками.
    И в довершение ко всему плюхнулся лицом в грязь.
    У ямы все-таки было дно.
    Причем очень жесткое дно.
    Я взглянул на сестру. Она уже поднялась на ноги и теперь отряхивала джинсы от грязи и сухих листьев.
    — Чего ты там орал? — спросила она. — Я не расслышала.
    — Да так, ничего особенного, — промямлил я. — Просто орал.
    Я поднял голову. Мы с Мариссой свалились в неглубокий овраг. Фута три-четыре пролетели, не больше.
    Так что это была отнюдь не бездонная яма.
    Я встал с земли, очень надеясь, что Марисса не заметит, как я покраснел от стыда.
    Когда мы выбрались из оврага, там нас уже поджидал Серебряный пес. Он в недоумении уставился на нас. Я уже говорил, но еще раз напомню: глаза у него были разные — один карий, другой голубой. А взгляд очень умный, точь-в-точь как у человека. Пес словно бы укорял нас: «Вы что, ребята, мало каши ели? Почему отстаете? Я и так еле плетусь».
    Дождавшись нас, пес развернулся и побежал дальше, помахивая на ходу пушистым хвостом. Через каждые два-три шага он оглядывался — удостовериться, что мы не отстали.
    Я еще не совсем пришел в себя после падения. Хоть высота оказалась пустяковой, ударился я тем не менее очень сильно. Коленки все еще болели. К тому же я насмерть перепугался.
    Это все папа с его жуткими сказочками-страшилками. И как я вообще до такого додумался? Бездонная яма... полный бред.
    Чушь.
    Хотя, с другой стороны, то, что сейчас происходит, разве это не бред? Мы с Мариссой пробираемся по дремучему лесу следом за громадным белым псом. Совершенно одни. В незнакомой стране. Посреди ночи.
    «Ладно, — сказал я себе. — Зато, когда все закончится, нам с Мариссой будет о чем рассказать друзьям. Это будет наша сказка-страшилка. Под названием «Легенда о двух придурочных».
    Хотя кто знает, как все обернется. Может быть, нам повезет и мы найдем серебряный сундучок с рукописью. И станем богатыми и знаменитыми. И папа будет нами гордиться.
    Тропинка петляла среди деревьев. Мы с Мариссой старались не отставать от пса. Нам совсем не хотелось опять его потерять. Не знаю, сколько прошло времени. Наконец Серебряный пес завел нас в заросли высокой, густой травы. Она была мокрой от ночной росы. Мы с сестрой остановились, наблюдая за тем, как громадная белая псина несется сквозь траву, высоко поднимая лапы. Впереди что-то белело.
    Маленькая избушка, залитая серебристым светом луны.
    К ней-то и направлялся Серебряный пес.
    Избушка была совсем крошечной. Как будто игрушечной. С узкой дверью и единственным узким окошком под скатом черепичной крыши.
    Рядом с избушкой стояла открытая каменная печка. Скорее даже не печка, а барбекю для шашлыков. Тут же лежали дрова: хворост и поленца, сложенные в аккуратную кучку.
    В избушке было темно. Свет внутри не горел.
    И вообще, впечатление было такое, что здесь давно уже никто не живет.
    Серебряный пес подошел к двери, деловито толкнул ее мордой и скрылся внутри. Дверь так и осталась приоткрытой.
    Мы с Мариссой в нерешительности застыли поодаль. Ждали, что из дома кто-нибудь выйдет. Но время шло, а никто не выходил.
    Нас одолевало любопытство.
    — По-моему, пес привел нас в нужное место, — пробормотала Марисса, не сводя глаз с приоткрытой двери. — Он чувствует себя! здесь как дома. Наверное, это и есть его дом. Видел, как он открыл дверь? Как ты думаешь, а его хозяин... ну, тот, кто хотел нам помочь… он сейчас там? Внутри?
    — Пойдем посмотрим, — предложил я.
    — Занятный домик, — усмехнулась Марисса. — Похож на сказочную избушку. Из папиных книжек. — Она рассмеялась, но смех получился немного нервным. — Может быть, она сделана из конфет и пряников?
    — Ага, и из мятной жвачки. — Я закатил глаза.
    — Ты помнишь, в той сказке... — начала было Марисса, но я не дал ей договорить.
    — Давай обойдемся без сказочек, — перебил я сестру. — Лучше пойдем посмотрим, что там внутри.
    Мы подошли к двери.
    Теперь, вблизи, стало еще яснее, что домик на самом деле крошечный. Мне показалось, что если я встану на цыпочки и подниму руки вверх, то спокойно достану до крыши.
    — Есть здесь кто-нибудь? — позвал я.
    Тишина.
    — Есть кто дома? — спросил я чуть громче.
    Тишина.
    Я окликнул еще раз, заорав уже в полный голос:
    — Здесь есть кто-нибудь?
    Я отворил дверь и шагнул в дом. Марисса вошла следом за мной.
    Мы оказались в теплой маленькой кухоньке. На обеденном столе уютно горела свеча. На стенах дрожали тени. На разделочном столике у мойки лежала буханка хлеба с толстой хрустящей корочкой. Рядом — большой нож.
    В маленькой печке весело потрескивали дрова. На плите стоял большой черный горшок. В нем кипело какое-то варево, от которого по всей комнате распространялся необычный, но очень приятный запах: сладкий и чуточку пряный.
    Больше я ничего не успел разглядеть.
    Кто-то вошел в кухоньку из задней комнаты.
    Высокая женщина в сером платье до пят.
    У нее были ярко-зеленые глаза, которые, как мне показалось, светились в полумраке. Круглые, румяные щеки. Очень светлые волосы. Густая челка и длинные косы до середины спины.
    На голове у нее был шлем. Рогатый шлем с заостренным верхом. Как у викингов из исторических фильмов.
    Руки у женщины были большие и мускулистые. И по массивному перстню на каждом пальце. А на груди висел круглый медальон, усыпанный сверкающими камнями.
    Незнакомка проворно прошмыгнула мимо нас с Мариссой. Ее зеленые глаза недобро
    сверкнули. И улыбка была нехорошей. Зловещей.
    Женщина резко захлопнула дверь и привалилась к ней спиной.
    — Вот вы и попались. — Она запрокинула голову и рассмеялась.

0

7

12

    Она так хохотала, что даже закашлялась. Пляшущий свет свечи отражался в ее зеленых глазах, и поэтому казалось, что глаза тоже горят.
    Женщина глядела на нас с Мариссой, едва ли не облизываясь.
    Как будто уже предвкушала, как съест нас на ужин.
    — Отпустите нас!
    Я хотел крикнуть. Но когда открыл рот, и горла вырвался лишь сдавленный писк.
    Марисса опомнилась первой. Рванулась к двери. У меня подгибались колени, но я все же заставил себя шагнуть вслед за сестрой.
    — Отпустите нас! — Мне все же удалое выдавить из себя эти слова. — Вы не имеет права!
    Женщина вдруг посерьезнела. Все это время она улыбалась, но теперь от улыбки не осталось и следа.
    — Ладно, ребята, не бойтесь, — прогрохотала она. У нее был громкий, раскатистый голос, как будто она говорила из бочки. — Я пошутила.
    Мы с Мариссой ошарашенно уставились в нее.
    — Ничего себе шуточки, — буркнул я.
    — Прошу прощения. У меня своеобразное чувство юмора. — Женщина развела руками. — Это, наверное, потому, что я живу в глуши. И шутки у меня странные.
    Я все еще не мог взять в толк, что происходит.
    — Значит, вы нас не будете тут держать? — уточнил я. Я очень старался говорить спокойно, но голос все равно дрожал. — Если мы захотим уйти, вы нас отпустите? Не станете задерживать?
    Она покачала головой. Рога на шлеме тоже качнулись. Она вдруг напомнила мне большого серого быка.
    — Не стану. Ведь я хочу вам помочь. Это я послала Серебряного пса, чтобы он вас сюда привел. — Она указала глазами куда-то в сторону печки.
    Я обернулся. Серебряный пес безмятежно лежал на полу у печки, прислонившись боком к нагретой стенке. Он увлеченно вылизывал переднюю лапу, однако при этом не сводил взгляда с меня и Мариссы.
    Мы с сестрой так и стояли у двери. «Все-таки она странная, эта женщина», — думал я. Честно говоря, я ее опасался. Хоть она и уверяет, что пошутила.
    Уж очень она была большая. И, судя по всему, очень сильная. И еще меня пугали ее глаза, в которых плясали бешеные огоньки. И этот рогатый шлем...
    «А может, она того? — вдруг подумалось мне. — Малость не в себе? Зачем мы ей здесь понадобились? Говорит, будто хочет помочь. Но можно ли ей доверять?»
    — Я знаю обо всем, что происходит в этом лесу, — загадочно проговорила незнакомка. Потом поднесла к глазам свой медальон и несколько мгновений вглядывалась в него. — Я все вижу, все знаю. От меня ничто не укроется.
    Я покосился на Мариссу. Сестра была явно напугана.
    Она стояла у самой двери, готовая в любую секунду выскочить на улицу.
    Серебряный пес потянулся, громко зевнул и опустил голову между передними лапами.
    — Как вас зовут? — спросила женщина, оторвав взгляд от своего медальона. — Меня — Яванна. — Она хитро прищурилась, повернувшись ко мне. — Знаешь, что означает Яванна?
    Я откашлялся:
    — Нет... не знаю...
    — Вот и я не знаю! — воскликнула женщина и вновь рассмеялась, запрокинув голову.
    Тяжелый медальон подпрыгивал у нее на груди. От хохота шлем чуть не свалился с головы великанши.
    В тесной натопленной кухоньке было жарко, но меня бил озноб. Мы с Мариссой так долго бродили по холодному лесу, что я никак не мог согреться.
    — Ой, да вы совсем закоченели! — воскликнула Яванна. — Я знаю, что вам сейчас нужно. Горячего супу. А ну-ка садитесь за стол! — Она показала на маленький деревянный столик в углу.
    Мы с Мариссой замялись. Мне не хотелось отходить далеко от двери. И Мариссе, по-моему, тоже. Мы все еще не решили, что делать: убегать прямо сейчас или немного подождать?
    — Наш папа... — пробормотала Марисса. — Он нас будет искать. Он может здесь появиться... в любую минуту.
    Яванна шагнула к печке.
    — А почему вы пришли без него? — спросила она, доставая из шкафчика две глубокие миски.
    — Мы не сумели его разбудить, — вырвалось у меня.
    Марисса прожгла меня сердитым взглядом.
    — Крепко спит? — спросила Яванна.
    Она повернулась к нам спиной и принялась разливать в миски ароматное варево из черного горшка.
    — Если мы собираемся убегать, то сейчас самое время, — шепнул я на ухо сестре.
    Она покосилась на дверь.
    — Я ужасно замерзла, — прошептала она. — И этот суп... он так вкусно пахнет.
    — Садитесь за стол, — пригласила Яванна. Мы с Мариссой переглянулись, и я первым
    шагнул к столу.
    Мы уселись на жесткие табуреты. Яванна поставила перед нами миски.
    Она улыбнулась, и ее зеленые глаза потеплели:
    — Суп куриный с лапшой. Согревайтесь и набирайтесь сил, ведь завтра вам предстоит испытание.
    — Какое еще испытание? — не понял я.
    — Ешьте, ешьте, — велела Яванна. — Согревайтесь.
    Она отошла обратно к печке.
    Я проследил за тем, как она наклонилась и погладила Серебряного пса по голове. Потом я зачерпнул суп. Поднес ложку ко рту. Подул на нее. Проглотил.
    Вкуснотища!
    Мне показалось, что я мгновенно согрелся. От одной только ложки.
    Я быстренько проглотил еще несколько ложек и поглядел на сестру. Похоже, ей тоже нравился суп.
    Я зачерпнул побольше лапши и поднес ложку ко рту... но тут Яванна резко обернулась. Глядя на нас широко распахнутыми глазами, она указала на наши миски трясущимся пальцем.
    — Вы ведь не ели этого, правда? — испуганно выпалила она.
    — А что?! — воскликнули мы с сестрой в один голос.
    — Не ешьте. Ни в коем случае. Я совсем забыла. Суп отравлен.

13

    Я выронил ложку. Она упала прямо в миску, и суп расплескался по столу. Я схватился за живот в ожидании жуткой боли.
    Я даже зажмурился.
    Но ничего не происходило.
    Я осторожно приоткрыл глаза и поглядел на Мариссу.
    Она сердито повернулась к Яванне:
    — Очередная шуточка?
    — Угу, — созналась Яванна и снова расхохоталась.
    Я тяжело сглотнул. Я чувствовал себя полным кретином. Как можно было попасться на этот дурацкий розыгрыш? А тут еще Марисса! Меня бесит, когда она врубается во что-то раньше меня. Как-никак старший брат я...
    — Я так и думал, — недовольно бросил я. Яванна подошла к столу.
    — Суп не отравлен. Но вы его пока не ешьте. Я хочу прочитать по лапше.
    — Чего по лапше? — не понял я.
    Она наклонилась над моей миской. Так низко, что пар от горячего супа осел капельками воды у нее на щеках.
    — По лапше из куриного супа можно предсказывать судьбу, — таинственно прошептала Яванна.
    Она долго изучала содержимое моей миски. Потом подошла к Мариссе.
    Так-так, — приговаривала она. — Ага. Понятно.
    Наконец Яванна выпрямилась и сложила руки на груди. Ее круглые щеки раскраснелись от пара.
    — Теперь можно есть, — разрешила она. — Ешьте, пока не остыло.
    — Ну и что там в лапше? — поинтересовался я. — Можно узнать, что нас ждет?
    Она вдруг посерьезнела.
    — Утром вам предстоит испытание. Я не ошиблась. Мне известно, зачем вы пришли в лес. Знаю, что вы здесь ищете. — Она поправила шлем на голове. — И я могу вам помочь найти то, что вы ищете. Но сначала вам надо пройти испытание.
    — Что еще за испытание? — спросил я.
    Ее глаза сверкнули зеленым огнем:
    — Испытание на выживание.
    Я нервно сглотнул.
    — Этого я и боялся, — пробормотал я себе под нос.
    — А если мы не хотим проходить испытание? — насупилась Марисса.
    — Тогда вам никогда не найти серебряный сундучок, — с жаром проговорила Яванна.
    Я аж поперхнулся:
    — Ничего себе! Вы и вправду знаете, что мы ищем!
    Она важно кивнула:
    — Я знаю обо всем, что происходит в этом лесу.
    — Видите ли, нам надо дождаться папу, — затараторила Марисса.
    Яванна решительно тряхнула головой:
    — У нас нет времени. Вам придется пройти испытание за него. Но вы не волнуйтесь. Это несложное испытание. Завтра вы убедитесь сами. Если останетесь живы.
    — Если останемся живы? — Я не верил своим ушам. — Это, вероятно, очередная шутка?
    — Нет, — отрезала Яванна. — На этот раз все более чем серьезно. Какие могут быть шутки, если речь идет об испытаниях в Волшебном лесу!
    Я поднес было ко рту ложку с супом, но рука дрогнула, и вся лапша растеклась по столу.
    — Какой еще Волшебный лес? Это где?
    Яванна уже собиралась ответить, как вдруг входная дверь с грохотом распахнулась.
    В теплую кухню ворвался студеный воздух.

0

8

А вслед за ним ввалилось странное существо. Какой-то зверь, весь лохматый и черный. На мгновение остановившись у двери, он обвел кухню свирепым взглядом.
    А потом щелкнул зубами и с утробным рычанием набросился на меня.

14

    Я завопил от ужаса и резко наклонился в сторону, пытаясь увернуться от удара.
    Табурет упал, и я шлепнулся на пол.
    Я даже не успел подняться — лохматая зверюга вцепилась зубами мне в ногу.
    — А-а-а-а-а! — закричал я.
    — Прекрати, Люка, — услышал я голос Яванны, который перекрывал даже мои пронзительные вопли. — Оставь его. Фу, тебе говорят! Фу!
    Зверь недовольно зарычал, но все-таки отпустил мою ногу и отошел прочь.
    Я поднялся на ноги, взглянул на зверя... и едва снова не грохнулся на пол. У него было человеческое лицо! Да, теперь, когда он стоял на задних лапах, он здорово походил на человека. За тем небольшим исключением, что зверь от головы до пят был покрыт густой черной шерстью.
    — Отойди, Люка! — прикрикнула на него Яванна. — Кому говорю?
    Странное существо послушно отступило еще на пару шагов.
    — Ты его не бойся, — повернулась ко мне Яванна. — Люка — хороший мальчик.
    — А он кто? — спросил я, потирая ногу. Все-таки он меня неслабо цапнул.
    — Я и сама толком не знаю, — призналась Яванна, улыбнувшись лохматому существу.
    Люка подпрыгнул на месте, ухмыльнулся и тихонечко зарычал.
    — Он вырос с волками, — сказала Яванна. — Но он хороший и добрый мальчик. Да, Люка?
    Люка кивнул. Высунул язык и задышал, как собака.
    Яванна ласково потрепала его по голове.
    Зверь встряхнулся, прошмыгнул мимо Яванны и опять рванулся ко мне. Я замер в тревожном ожидании, но он всего лишь обнюхал мой свитер и джинсы. Потом прополз под столом к Мариссе и обнюхал ее ботинки.
    — Не трогай детей, Люка! — строго прикрикнула на него Яванна. — Фу, тебе говорят! — Она повернулась ко мне. — Он правда хороший. Только немного шумный и надоедливый. Но он не будет к вам приставать, когда познакомится с вами поближе.
    — Познакомится с нами поближе? — переспросила Марисса, наблюдая за тем, как Люка свернулся калачиком на полу рядом с Серебряным псом.
    — Люка будет вам помогать, — улыбнулась Яванна. — В Волшебном лесу.
    — Он пойдет с нами? — воскликнул я.
    Яванна кивнула:
    — Он будет вашим проводником. И защитит, если потребуется. — Она вдруг посерьезнела. — Он вам пригодится. Помощь вам не помешает. Любая помощь.
    Мы с Мариссой быстро доели суп. Люка и Серебряный пес внимательно наблюдали за нами.
    Потом Яванна отвела нас с Мариссой в маленькую заднюю комнату. Там не было вообще никакой мебели, кроме двух узких кроватей, сколоченных из досок.
    — Здесь вы будете спать, — сказала Яванна.
    — Но наш папа... — начала было сестра.
    Яванна подняла руку, не давая Мариссе договорить:
    — Вы хотите найти серебряный сундучок? Хотите удивить папу и сделать ему приятное? Хотите, чтобы он вами гордился?
    Мы с Мариссой кивнули.
    — Тогда вам следует пройти испытание. Если вы его выдержите, я открою вам тайну, где спрятан серебряный сундучок.
    Она выдала нам с Мариссой по толстому шерстяному одеялу.
    — Ложитесь, — велела она. — И постарайтесь побыстрее заснуть. Завтра вам рано вставать.
    Я проснулся не сразу. Несколько минут еще полежал с закрытыми глазами. Потом потянулся и хотел сбросить одеяло.
    Но одеяла не было!
    Наверное, я вертелся во сне и оно упало на пол.
    Я заморгал, пытаясь окончательно проснуться.
    Интересно, сколько я спал?
    Солнце светило вовсю.
    Я зевнул. С трудом приподнявшись, я собрался уже встать с постели.
    Но кровати тоже не было.
    — Ой!
    По спине у меня поползли мурашки.
    Только теперь до меня дошло, что и дом куда-то пропал.
    — Где я?
    Я сидел на траве. Совершенно одетый. Я моргнул и прищурился, дожидаясь, пока глаза привыкнут к яркому солнцу. Трава еще не просохла от выпавшей ночной росы.
    Я встал. Ужасно хотелось пить. Состояние было такое, будто я не выспался.
    Я огляделся.
    Вокруг шумел лес.
    Я не мог понять, что происходит. Ведь Яванна вчера говорила, что утром нам с Мариссой предстоит какое-то испытание.
    А может, оно уже началось?
    Может, это тот самый Волшебный лес?
    Неужели я всё проспал?
    Я протер кулаками глаза и повернулся к Мариссе.
    — Где мы? — Мой голос со сна звучал хрипло. Я откашлялся, прочищая горло. — Как ты думаешь...
    Я умолк на полуслове. Марисса тоже исчезла.
    Я был совершенно один.
    Посреди незнакомого леса.
    — Марисса! — в панике заорал я.
    Где она?
    И где я?
    — Марисса! Марисса!

15

    — Марисса-а!
    Я так кричал, что сорвал голос.
    Из леса послышался зловещий рык. И звук тяжелых шагов. Ко мне приближался какой-то зверь.
    Большой зверь.
    Я обернулся на звук... и с облегчением вздохнул. Из леса выскочил Люка. Он стоял на двух ногах, как человек. Но прыгал на манер кролика. Люка широко улыбнулся мне и почесал свою волосатую ногу.
    Я не улыбнулся ему в ответ.
    — Где Марисса? — строго спросил я. — Где моя сестра?
    Он склонил голову набок и в недоумении уставился на меня.
    — Марисса! — закричал я ему прямо в лицо. — Где Марисса?
    — Я здесь.
    Я даже подпрыгнул от неожиданности.
    — Где?
    И тут я ее увидел. У Мариссы огненно-рыжие волосы, поэтому ее видно издалека. Она высунулась из зарослей кустарника на краю поляны.
    — Я здесь, — повторила она. — Ты дрых, как сурок. Мне было скучно, и я решила пойти осмотреться.
    — Ты меня до смерти напугала! — признался я и пошел ей навстречу. — Где мы? И куда подевалась избушка Яванны?
    Марисса пожала плечами:
    — Исчезла куда-то... Не знаю. Я проснулась, а мы уже здесь.
    Люка тихонечко зарычал.
    Я обернулся и увидел, что он стоит на четвереньках и роет руками землю. Совсем как собака.
    — Как ты думаешь, он наполовину человек? — спросил я шепотом у Мариссы.
    Кажется, она не расслышала моего вопроса. Она махнула рукой в сторону.
    — Я нашла там тропинку. Наверное, надо идти по ней... Как ты думаешь?
    — Откуда мне знать, что надо, а что не надо делать? — в сердцах бросил я. — Яванна нам ничего толком не объяснила. Сказала только, что будет какое-то испытание. А в чем оно заключается, какие правила... Как вообще можно пройти испытание, если не знаешь, что тебе следует делать, чтобы его пройти?
    Марисса испуганно заморгала.
    — Я одно поняла: нам необходимо остаться в живых, — тихо проговорила она. — Если не погибнем, значит, выдержим испытание.
    — Но куда нам идти? Что делать? — заорал я.
    Я и сам понимал, что начинаю психовать.
    Мне было страшно. Я был растерян. И взбешен. Хотелось кого-нибудь стукнуть.
    Люка вновь зарычал. Он прекратил рыть землю, встал на задние лапы — или все-таки ноги? — и направился к нам с Мариссой.
    Когда он ходил на двух ногах, издали его можно было принять за человека. «Если его побрить, во что-нибудь одеть и сделать прическу, — подумал я, — то его и вовсе не отличишь от человека». Люка заметил, что я на него пялюсь, и принялся махать руками, делая какие-то странные жесты.
    — Что это с ним? — спросил я у Мариссы.
    Марисса выбралась из кустов, встала рядом со мной и тоже во все глаза уставилась на Люку.
    Люка издал какой-то звук. Похоже, он был чем-то взволнован. Одной рукой он показывал на нас, а другой тыкал куда-то нам за спину.
    — Вероятно, он хочет, чтобы мы шли за ним, — догадался я.

0

9

— Ну конечно, — хлопнула себя по лбу Марисса. — Помнишь, Яванна предупреждала, что он будет нашим проводником.
    Рыча и размахивая руками, Люка скрылся в кустарнике, из которого недавно вышла Марисса. Кажется, он направлялся к тропинке.
    Я застыл в нерешительности:
    — А можно ему доверять?
    Марисса пожала плечами.
    — Разве у нас есть выбор?
    Люка несся вприпрыжку, и его лохматая голова забавно подпрыгивала над кустами с огромными желтыми листьями. А потом он исчез.
    — Быстрее! — Я потянул сестру за руку. — Лучше нам не терять его из виду.
    Я обернулся и на прощание оглядел поляну. И вдруг заметил два маленьких черных рюкзачка — в траве, прямо у нас под ногами. Я наклонился, поднял их и быстро раскрыл один. Внутри было пусто.
    Я протянул второй рюкзачок Мариссе.
    — Наверное, это Яванна нам оставила. Внутри ничего нет. Но я думаю, надо взять их с собой. На всякий случай.
    Мы надели рюкзаки и бросились вдогонку за Люкой по тропинке, уводящей в сумрачный лес.
    Неожиданно он остановился, обнюхал траву в стороне от тропинки и вновь поскакал вперед.
    Мы с Мариссой старались не отставать от Люки. Он несколько раз останавливался и оглядывался — проверял, идем мы за ним или нет.
    Тропинка вилась через заросли высокой осоки. Мы прошли мимо круглого озерца, в котором подрагивало отражение синего неба. Солнце припекало. Становилось жарко. И душно Я весь взмок. Ужасно чесалась шея. Она у меня всегда чешется на жаре.
    Мы вошли под тень высоких деревьев с гладкими, снежно-белыми стволами. Я не удержался и потрогал один ствол рукой. Он был прохладным.
    — Куда он нас ведет? — шепотом спросит Марисса.
    Я не ответил. Хотел бы я знать, куда он нас ведет. Очевидно было только одно: он уводил нас все дальше и дальше в лес.
    Деревья росли совсем близко друг к другу, и нам приходилось буквально протискиваться между ними. Тропа оборвалась так же внезапно. Нашему взору открылась большая круглая поляна. Из травы там и сям выступали серые камни.
    Когда я ступил на траву, у меня под ногами что-то хрустнуло.
    Я пригляделся.
    Вся поляна была усыпана коричневыми орехами.
    Я поднял один и повертел в руках.
    — Глянь, что я нашел.
    Я повернулся к сестре, но она и сама уже подняла два ореха и теперь внимательно их рассматривала.
    — Наверное, они попадали с этих белых деревьев, — пробормотал я.
    — Похожи на грецкие. Только очень большие, — отозвалась Марисса. — В жизни не видела грецких орехов величиной с яйцо!
    — Да они горячие, — удивился я. — Наверное, на солнце нагрелись.
    — Ой, смотри! — воскликнула Марисса. Я взглянул туда, куда она указала пальцем. Через поляну несся какой-то серый зверек. Сначала я подумал, что это собака или очень
    большая кошка. И только потом до меня дошло, что передо мной белка. В передних лапах
    она держала крупный орех — один из тех, которыми была усеяна поляна. Белка проворно скакала на задних лапах, направляясь к деревьям. Серый пушистый хвост развевался у нее за спиной, точно флаг на ветру.
    Люка издал хриплый крик.
    И резко поднялся на задние ноги.
    Я видел, как загорелись его глаза.
    А потом он рванулся следом за белкой.
    Белка заметила Люку. Уронила орех, шлепнулась на все четыре лапы и стремительно унеслась прочь.
    Люка тоже упал на четвереньки и бросился вдогонку.
    — Люка, вернись! — окликнула его Марисса.
    — Назад, Люка! Вернись! — подхватил я.

16

    Мы с Мариссой сорвались с места и побежали следом за Люкой.
    — Люка! Эй, Люка!
    Наши вопли отскакивали звонким эхом от гладких деревьев.
    — Люка! Люка!
    Эхо гремело по всему лесу. Можно было подумать, что нас тут не двое, а целая дюжина.
    Я слышал, как Люка глухо рычит. Слышал треск веток — это Люка ломился сквозь кусты. Слышать-то я его слышал. Но видеть не видел.
    — Люка, вернись!
    Мы с Мариссой уже охрипли.
    Чем дальше в лес мы углублялись, тем гуще росли деревья. Иногда они стояли чуть ли не сплошной стеной. Для полного счастья не хватало застрять между стволами.
    Стоило мне только об этом подумать, как я, конечно же, застрял.
    Вот досада! Все из-за дурацкого рюкзака.
    Я рванулся вперед... и едва не расквасил нос о соседний ствол.
    Ну почему я такой неуклюжий!
    — Люка! Люка, стой! — кричала Марисса.
    Пока я возился, она успела убежать далеко вперед.
    Я поспешил за ней. И что бы вы думали? Снова застрял.
    В общем, когда я наконец догнал Мариссу, она стояла, прислонившись спиной к белому дереву, и пыталась отдышаться. В пылу погони я даже и не заметил, что мы выбрались на поляну.
    — Где Люка? — спросил я. — Куда он делся?
    — Я... я его потеряла, — выпалила Марисса. — Раньше я хоть слышала его голос, а теперь и этого нет.
    Я затаил дыхание и прислушался. Тишина. Только высоко на деревьях шелестели на ветру листья.
    — Но как же так! — возмутился я. — Люка должен был идти с нами. А он убежал.
    — Наверное, ему очень хотелось поймать белку, — вздохнула Марисса.
    — Но ведь... — Я не знал, что сказать. — Не мог же он бросить нас на произвол судьбы!
    Марисса развела руками:
    — Выходит, смог.
    — Надо догнать его! — решил я. — Пойдем. Нечего тут стоять. Мы найдем его!
    Марисса уныло покачала головой:
    — Где ты будешь его искать, Джастин? Куда мы пойдем?
    — Мы пойдем по его следам.
    Я внимательно посмотрел под ноги. Толстый слой бурых опавших листьев покрывал землю.
    И там не было никаких следов.
    Вообще никаких.
    — По-моему, он пошел туда! — Я ткнул пальцем влево.
    Марисса только усмехнулась:
    — А по-моему, нет. Мы его потеряли, Джастин.
    Я лихорадочно озирался по сторонам, высматривая хоть какой-нибудь знак.
    Хоть что-нибудь...
    — Джастин, что это у тебя? — вдруг спросила Марисса.
    — Где? — Я повернулся к ней.
    — Я спрашиваю, что торчит из твоего заднего кармана?
    Ничего не понимая, я запустил руку в задний карман джинсов и достал оттуда листок бумаги, сложенный в несколько раз. Бумага липла к вспотевшим рукам, и я долго ее разворачивал. Но наконец развернул.
    — Записка какая-то... — пробормотал я. — Очень мелкие буквы...
    — Ну так читай, раз записка! — нетерпеливо воскликнула Марисса.
    Я сразу взглянул на подпись.
    — Это от Яванны! — объявил я.
    — Что там написано? — поторапливала Марисса.
    Я расправил листок в руках и прочел записку вслух:
    — «Дорогие ребята!
    Вы пройдете испытание, если с вами будет Люка. Он всегда должен находиться рядом. Не теряйте его из виду. И не убегайте от него. Иначе вы обречены».

17

    Мы с Мариссой вернулись на ту усыпанную орехами поляну, откуда Люка рванул за белкой. Высокая трава легонько раскачивалась на ветру. Под ногами хрустели орехи.
    Я все думал о записке. Я даже перечитал ее еще раз в надежде, что в первый раз я неправильно понял, о чем в ней говорится. Но там все было сказано очень ясно. Я скомкал бумажку и со злостью швырнул ее в траву.
    Марисса уныло плелась рядом.
    Солнце палило нещадно. Мы оба взмокли.
    Пот лил с нас градом.
    — Может быть, подождем его здесь? — предложила сестра. — А вдруг он вернется?
    — Он не вернется, — проговорил я угрюмо. — Он уже где-нибудь на другом конце леса. Всё носится за своей белкой.
    — Что будем делать? — спросила Марисса. — Нам же надо пройти какое-то испытание.
    Я тяжело вздохнул:
    — Нам не выдержать испытания. Ты же слышала, что сказано в записке. Мы обречены.

0

10

— Но ведь можно попробовать, — не отступалась Марисса.
    Она решительно направилась через поляну. Понурив голову, я уныло поплелся следом.
    Но не прошли мы и пяти шагов, как у нас за спиной раздался какой-то треск. Как будто кто-то сломал карандаш пополам.
    Мы с Мариссой остановились как вкопанные.
    Треск повторился. И еще раз.
    Я оглянулся через плечо.
    Я надеялся, что это Люка.
    Но сзади никого не было.
    Вообще никого.
    Снова раздался треск. Раз. Второй. Третий.
    А потом затрещало уже по всей поляне.
    Казалось, будто трескается земля. Я ужасно испугался. Мне сразу представилось, как земля разверзается у нас под ногами и мы с Мариссой летим в яму.
    В бездонную яму!
    Лучше бы папа не рассказывал нам этой сказки!
    Марисса схватила меня за плечо, а другой рукой показала куда-то вниз:
    — Джастин, смотри!
    Я опустил глаза. Земля не растрескалась, нет. С землей было все в порядке. Однако треск не прекращался. Наоборот, он стал громче.
    Гораздо громче.
    — А-а-а-а! — завопил я дурным голосом. Только теперь я увидел, что трава на поляне
    шевелится.
    Шевелится не от ветра, а сама по себе. Жуткое, должен признаться, зрелище.
    — Что происходит? — Марисса побелела от страха.
    Треск усилился.
    Впечатление было такое, что это трещат и ломаются деревья.
    Трава волновалась, как море.
    — Да это же орехи! — наконец-то меня осенило. Я повернулся к Мариссе: — Смотри! Это раскалываются орехи!
    Я закрыл уши руками, чтобы не оглохнуть от жуткого треска, и ошарашенно уставился на орехи, которые подскакивали и перекатывались по траве.
    Они действительно раскалывались.
    Сами по себе.
    Целая поляна орехов. Многие сотни, если не тысячи.
    От их треска тряслась и дрожала земля.
    Мы с Мариссой стояли, онемев от изумления. А потом мы увидели, что орехи раскалываются не просто так. Из них что-то такое выползает... Что-то такое...
    Кажется, мы с сестрой закричали как по команде.

18

    Я в ужасе уставился на существо, выползающее из ореха.
    Острые зубки. Крошечные глазки-бусинки. Черный нос.
    Потом показались передние лапки.
    Тельце, покрытое серым мехом.
    Но больше всего меня поразили зубы. Острые, оскаленные...
    — Мышь! — завопил я что есть мочи. Вообще-то я не боюсь мышей. Но представьте
    себе, что на ваших глазах мышь вылупляется из ореха, и вы поймете мое состояние.
    — Сотни мышей! — протянула Марисса. Орехи раскалывались повсюду. По всей поляне.
    Их было так много, что могло показаться, как будто раскалывается сама земля.
    К тому же земля действительно дрожала...
    Я боялся пошевелиться, глядя на то, как из орехов вылупляются мыши — прямо у меня под ногами! Сначала мыши высовывали из орехов мордочки. Принюхивались. Потом вылезали уже целиком. И тут же принимались грызть скорлупу, пробуя свои острые зубки.
    Вскоре уже вся поляна стала серой от мышей.
    Я не преувеличиваю.
    Их на самом деле были целые полчища.
    — Это не орехи... — выдохнула Марисса. — Это яйца!
    — Но мыши не вылупляются из яиц, — возразил я.
    Марисса вытаращилась на меня.
    — Только вот мыши об этом не знают. Им, наверное, никто не сказал.
    Вся поляна кишела мышами. Мыши были повсюду. Они шуршали в траве.
    Они пытались залезть мне в ботинки.
    Я брезгливо тряхнул ногой.
    Но уже в следующую секунду они снова карабкались по моим ботинкам.
    — Пойдем отсюда! — Я схватил сестру за руку и потянул за собой.
    Но мы не могли сдвинуться с места.
    Нельзя было сделать ни шагу, чтобы не наступить на мышей.
    Треск прекратился. Зато поднялся ужасный писк. Представьте себе несколько тысяч мышей, которые пищат все разом. Сначала их писк заглушил шорох травы. Потом — шелест листьев над головой. В конце концов нам с Мариссой пришлось заткнуть уши, чтобы не оглохнуть.
    — Надо бежать отсюда! — крикнул я Мариссе.
    — Как? — крикнула она в ответ. — Прямо по ним побежим?
    — А-а-а-а! — заорал я как резаный.
    Одна из мышей все-таки забралась мне в ботинок.
    Я чувствовал, как она рвет мой носок острыми коготками.
    Я наклонился, чтобы ее выбросить, и обнаружил, что у меня на отвороте джинсов висят еще две мыши. Именно висят. Вцепившись зубами.
    — Фу! — Я попытался стряхнуть их.
    Потерял равновесие.
    И упал на колени.
    Марисса всегда говорит, что я ужасно неуклюжий.
    Иногда я готов с ней согласиться.
    Едва я коснулся земли руками, как мыши тут же на них набросились. Одна заползла мне в рукав и пробралась на спину.
    — Помогите! — не сговариваясь, завопили мы с сестрой.
    Я увидел, что Марисса низко опустила голову и старается вытащить из волос двух мышей.
    Еще две мыши карабкались по ее ноге. Одна мышь висела, вцепившись зубами ей в свитер. И на рюкзаке у нее за спиной тоже болтались две-три серые твари.
    — Помогите! Помогите!
    Я хотел подняться на ноги. Но меня раздражала мышь, забравшаяся под свитер. Она скребла коготками мне по груди. Это было ужасно щекотно. Потом она перебралась на спину. Я почувствовал резкую боль...
    Неужели она меня укусила?
    Две мыши плюхнулись мне на плечи откуда-то сверху. Еще пара мышей завалилась за
    шиворот. Я слышал, как у меня за спиной хрумкают острые зубки. Мыши пытались прогрызть мой рюкзак.
    Я замахал руками, как ветряная мельница, стремясь сбросить с себя мышей.
    Но их было чрезвычайно много.
    Они пищали. Щелкали зубами. Они были повсюду. У меня на одежде. И под одеждой. И в волосах.
    — Помогите! Помогите!
    Я вытащил мышь у себя из уха и швырнул ее на траву.
    У меня было такое чувство, что по мне ползает сотня мышей, не меньше. Одна из них укусила меня за плечо. Боль была жуткая. Я вскрикнул и упал лицом в траву... то есть в мышей!
    Я все пытался стряхнуть их с себя.
    Оторвать от одежды.
    Но мышей было слишком много. Слишком много.
    Я оглянулся... и не узнал Мариссу. Она была вся покрыта мышами. Вся! С головы до ног! Она вопила как резаная, кружилась на месте и бешено махала руками. Она пыталась стряхнуть их с себя.
    Я очень хотел ей помочь.
    И я бы, наверное, ей помог.
    Если бы сумел встать.
    Но встать я не мог.
    Мне было ужасно щекотно. Все тело чесалось.
    Мыши набросились на меня всем скопом. Они ползали по мне. Они не давали мне встать. Они щекотали меня. Царапали и кусали. И их становилось все больше и больше. Мне казалось, что я просто тону в мышах.
    Я не мог даже пошевелиться.
    Не мог дышать...

0


Вы здесь » Домашняя библиотека Скаляри » Стайн Р. Л. » Легенда дремучего леса


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно